Есть такая гипотеза, что высокая смертность у русских связана с их пьянством.«Связана» — статистически довольно точно, но вот объясняется ли им? Министр Мединский в ужасе от такого русофобского вопроса, даже доказал, что никакого русского пьянства и нет вовсе, что его как бы англичанка придумала.

Но статистические связи изучать интересно. Группа авторов из Казахстана и Англии (да, опять англичане 🙂 ) изучили, как меняется сердечно-сосудистая смертность на территории Казахстана по мере удаления от северо-западных областей, населенных преимущественно русскими. Оказалось — снижается. Из этого, вроде бы, можно сделать вывод о том, что высокая смертность в Казахстане объясняется его русским населением…

Тут русским не надо торопиться посыпать голову пеплом. Во-первых, в этом исследовании обнаружилось, что есть еще национальная группа, которая алкает более русских — немцы. Как так? Думаю, просто. Это те немцы, которые не смогли оторваться от самогонного аппарата в последние 20 лет, когда большинство «нормальных русских немцев» уехали на историческую родину. Думаю, эта находка исследования — один из самых блестящих примеров феномена здорового мигранта.

Во-вторых, авторы исследования почему-то игнорировали общую смертность, а смотрели только на сердечно-сосудистую. При этом они знают, что последняя, очевидно, подвергалась манипуляциям в Казахстане в 2008-2012 годах (период исследования). Вообще-то исследования связанной с потреблением алкоголя смертности на просторах б. СССР в основном и привлекают наше внимание постольку, поскольку дают хоть какие-то основания для понимания высокой общей смертности.

В заключение заметим, что в Казахстане сердечно-сосудистая смертность «улучшилась» на два года раньше, чем в России. Еще один пример лидерства Казахстана?

Василий Власов

Апдейт 20151110

Валерий Аксенов напомнил, что чуть ранее было поубликовано еще одлно исследование, прямо демонстрирующее, что у русских в Казахстане выше смертность и многократно выше смертность, связанная с употреблением алкоголя (http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC4508858/#!po=5.55556)